«Хотите быть счастливым, чаще общайтесь с Природой», - написано на первой странице сайта Камиля Зиганшина. В правоте этого утверждения писателя убеждаешься и при чтении одного из первых его произведений – охотничьей повести «Щедрый Буге».

А недавно Камиль Фарухшинович одарил читателей прекрасно изданным романом «Золото Алдана». И вновь перед читателем зримо и ярко открываются удивительные картины взаимоотношения природы и человека, человека и зверя.

Какое же это удовольствие вслед за писателем проникать в глухие укромные таежные уголки, наблюдать скрытую жизнь ее обитателей, слышать журчание ручейка, шелест листьев, свист крыльев птиц, легкую поступь зверя… Это истинное наслаждение вслед за автором осознавать себя частицей этого великолепного цельного мира Уссурийской тайги.

Да, прав писатель, утверждая на примере своих героев, что природа помогает проявлять лучшие качества человека, делает его добрее, очищает от шелухи и оставляет главное – здоровый стержень.

В «Щедром Буге» действуют не созданные воображением писателя, а реальные люди. Это друг по студенческой юности Юра Сотников, не представлявший своей жизни без тайги, и навеки оставшегося на земле мудрого Улукиткана – проводника Григория Федосеева, книги которого Юра любил и перечитывал. Это один из аборигенов Уссурийского края удэгеец Одо Аки - простодушный, доверчивый, никогда не унывающий старик с по-детски ясной и чистой, как ключевая вода, душой. Это опытный охотник Лукса, наставник начинающего промысловика Камиля. Он научил его лучше понимать тайгу, повадки зверей.

В первой книге «Золота Алдана» - «Скитники» потомок знатного княжеского рода Василий Шмурьев, выросший в родовом поместье близ Твери, легко отказывается от дарованных знатным происхождением благ, удаляется в монастырь, принимает постриг и нарекается новым именем Варлаам. Затем покидает пределы монастыря и отправляется в странствие. Крепнущее с каждым днем чувство слитности и родства с природой доставляло душе странника не только особую усладу, но и привело Варлаама к убеждению, что именно в Природе-матушке и заключен вечный источник жизни для всего сущего и именно через Природу Создатель, одухотворяя человека, пробуждает в его душе любовь и совестливость. Это чувство слитности и единения с природой присуще почти всем героям книг Камиля Зиганшина, характерная черта его творчества.

Поиски пристанища по сердцу привели Варлаама к скиту старообрядцев, укрывавшихся в кондовых лесах Ветлужского края, издавна населенных поборниками старой веры. Первые из них пришли сюда еще в семнадцатом веке, вскоре после раскола, спасаясь от «Никоновых новин».

Глядя на строгое соблюдение общинно-жительного устава, писанного еще Сергием Радонежским, лад в семьях и хозяйстве, почитание старших, Варлаам уверовал, что там, где следуют первородному православию, где царит дух добросердечия и братской взаимовыручки, цветет и дышит земля русская. Юноша решил обосноваться неподалеку от одного из потаенных поселений. А писатель взялся за сложнейшую тему – на примере жизни отдельной общины проникнуть в сущность староверчества. И Камилю Зиганшину это удалось. Ведя своих героев с 1816 по 1947 год через множество испытаний, писатель создал живые осязаемые образы старообрядцев. С удивительной художественной глубиной проник в их жизнь. И не только староверцев и тех, кто живет с ними бок о бок – эвенков, якутов, удэгейцев. Следует подчеркнуть, что главная черта героев Зиганшина в том, что неустанный труд на себя и свою общину является главным предназначением человека.

Вчитываешься в «Золото Алдана», и проникаешься уважением к тем, кто помог сохранить для нас в нетронутой чистоте прежние формы нестяжательного русского быта.

На примере жизни героев Камиля Зиганшина убеждаешься, что не случайно именно из староверческой среды вышли третьяковы, морозовы, гучковы, хлудовы, кокоревы, бриллиантовы, рябушинские, громовы и многие другие, поднявшие фабричную промышленность России до состояния, превосходящую западную. Мало кто знает, что именно в руках представителей старообрядчества к началу революции было сосредоточено более 60% всего российского капитала. Именно они, воспитанные по законам веры, явились застрельщиками меценатства в России, ведь видели в богатстве, созданном в результате честного и неутомимо труда, не богатство как таковое, а Божье благословение.

Хотя автор и не проводит прямых аналогий с нашей сегодняшней действительностью, но они напрашиваются. Увы, большинство современных наших бизнесменов не любят делиться, благотворительность считают непозволительной роскошью, а обман ближнего - коммерческой доблестью. Вот что писал итальянский историк Альберт Кампензе о высокой духовности и нравственности русского народа: «Они, конечно, лучше нас следуют учению евангелическому. Обмануть друг друга почитается у них ужасным, гнусным преступлением». А что бы он написал о нас сейчас?

Русские купцы умели заключать многомиллионные сделки за рубежом, поручаясь одним только словом, и не могли позволить себе нарушить данного обещания хотя бы в мелочи. Такой бы поставил несмываемое пятно на всем своем роде и деле. Слово держали свято. Именно благодаря этому приобретался авторитет в российском бизнесе. Вспомнят ли когда-нибудь наши современные предприниматели о традициях русских купцов?

Читаешь произведение К.Зиганшина и невольно задаешься вопросом: откуда такая зримость яркая и образная и достоверность картин взаимопонимания природы и человека, знание среды о которой пишет?

Хотя Камиль родился в Башкирии, в поселке Кандры, вырос фактически в дальневосточной тайге. Дело в том, в 1952 году его отца – кадрового офицера повторно призвали в армию и отправили на границу с Кореей (с1950 по 1953 годы шла корейская война, в которой, как утверждалось ранее, мы не участвовали. Автор этих строк в эти годы служил в частях 54 воздушной армии, воевавшей в Корее. И.О.). Так что с двух лет жил в тайге в глухих военных городках. В старших классах в летние каникулы работал в геологических партиях. Написал эту фразу и вспомнилось, что такие литературные величины, как Евгений Рей и Иосиф Бродский в свое время тоже трудились в геологических партиях. Случайность ли? Или эта среда заряжает пока неведомыми нам импульсами? В студенческие годы Камиль исходил с рюкзаком весь Дальний Восток и Якутию, потом Урал, Западную Сибирь. Был матросом на китобойце. Через год после окончания института четыре сезона проработал штатным охотником в Лазовском госпромхозе Хабаровского края.

А вот как появилась идея перейти к такой трудной теме, как староверчество. К.Зиганшин много путешествовал с другом Юрием Сотниковым по Восточной Сибири и ДВ. и нередко оказывались с ним в довольно критических ситуациях. Однажды остались без еды, у них начали пухнуть от голода ноги и в этот момент каким-то чудом вышли на затаенный староверческий скит. Староверы откормили пришельцев, дали продукты в дорогу. Уже потом, работая над романом «Золото Алдана», Камиль Зиганшин провел в монастыре несколько недель. Ведь при описании монастырской жизни отсебятина недопустима, а писателю, чтобы быть достоверным, пришлось познать распорядок, занятия, обязанности схимников. Вот откуда рождается достоверность картин, глубокое знание среды о которой пишет Зиганшин.

Вообще-то старообрядство уникальное явление в российской истории, своеобразный мир нашей общей культуры. Не каждый возьмется за такую сложнейшую тему. Расколу уже три с половиной века, а сторообрядцы, несмотря на гонения, держались и держатся своих воззрений. Их общины существуют не только в России. Они на всех континентах. Главное на чем стоят они и выживают это культ трудолюбия и нестяжательства. И не просто выживают, а достигают успеха.

Посвящая старообрядцам с почтением и любовью вторую книгу романа, Камиль Зиганшин с неменьшим почтением и любовью выписывает образ просвященного иерея отца Иллариона.

Один из главных героев романа скитник Корней 19 июня 1941 года был приговорен к двадцати годам заключения с отбыванием в колонии строгого режима за якобы контрреволюционный саботаж. Скитнику в первый самый трудный год повезло с соседом по нарам. Им оказался добрый и честный, широких взглядов священник Илларион. Хотя он и был служителем не признаваемой староверами никонианской церкви, но столь глубоко любил Бога, что скитник невольно задумывался: «Может на самом деле, важна не форма обряда, а ее суть?».

Илларион, будто читая мысли Корнея, как-то сам заговорил на эту тему, разъясняя, что напрасно делят православных на правых и неправых. Все равночестны, проповедуют одно – жизнь в ладу с совестью, соблюдение Христовых заповедей. И двуперстие староверов и троеперстие – все сеть крест, и Христос оба приемлет. К инакомыслию с большим терпением и пониманием надо подходить. Если вдуматься, суть всех религий едина. Илларион высказал мечту о том, чтобы началось движение к засеванию поля семенами единоверия. Ни один здравый человек не станет порицать говорящего на ином языке. Отчего же с религиозными воззрениями должно быть иначе?

Беседы с батюшкой пробуждали мысль Корнея, были глотками свежего воздуха. Да только ли у него они могут пробудиться, когда слушаешь просвитора Иллариона. Приведу одно из его рассуждений.

Коммунизм – идеал социального устройства общества. Но коммунизм на безбожии – это ошибка. Катастрофическая ошибка! Чтобы построить истинный коммунизм большевикам, наоборот, было бы крайне полезным привлечь духовенство в союзники и проповедовать через него религию любви, а не религию страха доносящих друг на друга граждан. Опираясь на веру, намного легче было бы воспитать совершенного человека, ведь цели и православия, и коммунизма сходны.

«Для меня удивительно то, - говорил Илларион, - что верхи никак не поймут, что без этической, нравственной основы немыслима нормальная экономика и невозможно хозяйственное процветание. Власть, не осознающая этого, обречена».

Есть о чем сейчас подумать, чем озаботиться?

Закончить эти заметки хотелось бы стихами Геннадия Иванова.

Зиганшину о «Золоте Алдана»

Я книгу медленно листаю,
Откладываю, размышляю…
Мне книгу хочется воспеть!
А книга – «Золото Алдана».

Такой спокойный, ясный труд.
Тут знанье жизни – без тумана,
Без суеты и без обмана.
Здесь люди истинно живут.

Здесь не чернуха и не пасквиль,
Нет завлекательных макрух.
Здесь корни наши, древний дух
И добрые для сердца сказки.

Душа устала от изъяна,
Кругом изъян, хоть помирай…
Здесь люди – золото Алдана,
Их вера. Там где вера – рай.

Такая вот четкая и точная оценка романа. Полностью с ней согласен.