В двух номерах "Роман-газеты" полностью опубликован роман "Хождение к Студёному морю», завершающий трилогию "Золото Алдана".

Дарья Леднева, аспирантка Литературного института имени А. М. Горького — о романе Камиля Зиганшина "Хождение к Студёному морю":

"В двух номерах «Роман-газеты» опубликован роман писателя Камиля Зиганшина «Хождение к Студёному морю».
Хождение – жанр, имеющий богатую историю. В те времена, когда мир ещё был огромным и неизведанным, русские путешественники непременно записывали свои впечатления, рассказывали о быте и нравах других народов.
Роман Камиля Зиганшина – это не только этнографический роман, показывающий обычаи эвенков, юкагиров, якутов, чукчей, повествующий о рыбалке на Лене, о врачевании и оленеводстве, об управлении собачьей упряжкой и тонкостях хождения на ледоколе, это ещё и роман о познании и испытании себя.
Главный герой Корней Елисеевич, старообрядец, одноногий (ходит на протезе), мается тайной страстью – дойти до Чукотки и увидеть Север. И вот с благословения родных Корней оставляет общину и вместе с попутчиком по прозвищу Географ отправляется в путь.
Им предстоит преодолеть огромное пространство. Если вы откроете карту и посмотрите, где Алдан и где Чукотка, то увидите, что это чуть ли не половина России. Та половина, которая покрыта сначала лесами, затем вечной мерзлотой, болотами и озёрами. Зиганшин проводит читателя по сибирским рекам Алдану, Лене, Яне, Индигирке, по Колыме и через Анюйский хребет и, наконец, приводит на Чукотку, завершая удивительное путешествие встречей с прекрасным, могущественным и беспощадным океаном.
С какой поразительной любовью описана природа Севера! Её суровая красота завораживает, пленяет и очаровывает человека. «Север он такой: берёт половинку твоего сердца и прячет в своих ледниках. И, где бы ты ни оказался, он всё равно тянет к себе».
Часть пути Корней проплывает на ледоколе, но, услышав историю Глеба Травина, решает отправиться на собачьей упряжке. Один. Глеб Травин – это известный советский велогонщик, который в 1928-1931 годах совершил путешествие вдоль границ СССР, в том числе и по арктическому побережью, на велосипеде.
«Выходит Травин герой, а я слабак. На пароходе-то всяк горазд, — подумал он».
Пора испытать себя по-настоящему. Мало просто добраться до края мира, нужно именно пройти Путь, прочувствовать на себе все тяготы северной жизни, проверить характер. Хватит ли закалки?
Роман не авантюрный, но по-своему захватывающий. В каждой главе читатель знакомится с новыми местами, обычаями, постигает трудности жизни в Арктике. Чуть ошибёшься – погибнешь. Корней сталкивается с испытаниями: то едва не замёрзнет насмерть, то голодный медведь в гости нагрянет, то собачья упряжка сорвётся в пропасть.
Вот, например, интересный факт, который рассказывает Зиганшин.
«Белый шторм в тундре с попутным ветром коварен. Вроде всё хорошо: сани и собаки, подгоняемые ветром, несутся так, что кажется, не едешь, а летишь. Человек радуется и готов благодарить всех святых за сей подарок. И удивляется, не понимая, почему падает замертво одна собака, вторая... Дело в том, что ветер заворачивает у собак шерсть и забивает снежную пыль прямо к коже. Подтаивая, она превращается во всё более утолщающуюся ледяную корку. Ежели вовремя не остановиться, погибнут все».
И хотя люди сталкиваются с подобными опасностями каждый день, они всё же принимают жизнь с благодарностью.
«Глядя на всеобщее веселье, Корней подумал: «Какой стойкостью, каким характером надо обладать чтобы, родившись на голой, промороженной земле в окружении льдов, не только выживать, но и сохранять способность так радоваться жизни»».
Зиганшин показывает поразительное гостеприимство Арктики и неписанный закон всечеловеческой помощи: сегодня помог ты, завтра помогут тебе. И, быть может, юкагиры и чукчи верят не в Бога, а в духов, но поступают они в согласии с христианскими ценностями, всегда безоговорочно помогут и встретят незнакомца как дорогого гостя. Может, именно в этой жизни по совести и кроется секрет их удивительной стойкости?
Разговоры о Боге ведутся на протяжении всего романа. Интересен разговор Корнея с Фёдором-коммунистом.
«— Корней Елисеич, вы читали Моральный кодекс строителя коммунизма? — при этом Фёдор указал на красочный плакат, на котором были изображены люди, радостно идущие под красным знаменем. — Вы только послушайте: кто не работает, тот не ест; человек человеку друг и брат, один за всех, все за одного.
— Феденька, успокойся. Читал. Ничего нового в вашем кодексе нет. Те же христианские заповеди, только изложены современным языком. Посему мне не понятно: Бога отрицаете, а сами призываете идти по пути Им предначертанному. <...> Голос совести в нас — это и есть голос Бога. Вот, к примеру, представь. Мы голодные сидим за столом кают-компании. На столе рядом с тобой буханка хлеба. Ты её схватил, спрятал за пазуху и один ешь.
— Ну, дядя Корней, и пример! Я что, жлоб какой?
— Вот-вот, в тебе тут же заговорила совесть: так поступать нельзя! Совесть и есть проявление Бога в тебе.
— Так она, к сожалению, не у всех есть.
— Вот это я тебе и пытаюсь втолковать. У кого совесть есть, тот живёт с Богом, а у кого нет — те прислужники дьявола».
Мы видим не только традиционный, самобытный уклад жизни северных народов, но и его исчезновение. Молодёжь покидает эти места. Старообрядческие общины тоже перестают существовать: большинство либо уехали, либо отошли от веры. Мы застаём мир в переломный момент: видим и последних старообрядцев, и последних жителей тайги, вздыхающих о своих детях, которые, уехав учиться в школу, забыли свои корни и не хотят их знать.
«Сыновья есть, а стадо пасти некому. Один уехал на край земли учиться железные нарты делать. Зачем юкагиру железные? Деревянные легче. Другого в какой-то лагерь для умных на всё лето взяли. Вот скажи, чему юкагира там научат? Оленей пасти? Чум ставить? Маут бросать? Это что, хорошо? Нет, брат, юкагиру у тундры учиться надо. — Иван, всё более горячась, продолжал: — Тундра нас кормит, одевает. Бумага не кормит... Младший говорит «земля шар, как яйцо куропатки». Вот чему их учат! Я ему — ты что слепой? Тундра, сколько едешь, ровная. Как вода на шаре будет? Выльется!»
И мы невольно задаёмся вопросом: кто же будет пасти оленей, если новое поколение не умеет, а старое однажды умрёт? Исчезает огромный пласт самобытной культуры, удивительных знаний о мире.
Вот об этом-то завораживающем, уходящем в прошлое мире нам и напоминает роман Зиганшина. Это роман о любви к родине, а любовь – это непременно знание обычаев и традицией. Кто такой человек, забывший свои корни? Отколовшаяся льдинка, которую уносит в бушующий океан. Человек, забывший Путь, который преодолел его народ, – слаб и беззащитен. Но когда человек дарит половинку своего сердца родному краю и предкам, взамен он получает силу справляться со всеми тяготами жизни.
Вероятно, уже невозможно остановить исчезновение этого удивительного арктического мира, но ещё можно сохранить память о нём.
Иногда Корней сомневается, на него наваливается одиночество, невыносимо хочется домой. Но нужно продолжать Путь.
«У Создателя на каждого из нас свой замысел. Коли Он тебя на край Земли призывает — стало быть, это для чего-то надобно... Благословляю!»
Можно ли сказать, что Корней стал своим в этом огромном чужом мире? Корней узнал много обычаев народов, которых никогда не встречал, кому-то помог, кого-то вылечил, кто-то помог ему. И Бог всегда был с Корнеем, и Корней ни на секунду не усомнился в божьей милости. Но Корней всегда, всю жизнь, испытывал тягу уйти куда-то в неизведанное, оторваться от своих, от родной общины, оставить семью. И ради чего? Есть в нём что-то неприкаянное. И всё-таки он возвращается, а не становится льдиной, уносимой в бездну океана. Наверное, затем Бог и отправил Корнея в это далёкое путешествие на край земли, чтобы он нашёл своё место. В финале романа Корней, «выплеснув переполнявшие его эмоции, пал на колени, и, ткнувшись лбом в землю, стал страстно благодарить Господа и всех святых...».
Финал романа глубоко символичен"

.