Очерк «Коварный Аконкагуа». Часть 2.

КОВАРНЫЙ АКОНКАГУА И МЕЧТА ОСТАПА БЕНДЕРА

«Прощай, Аконкагуа! Капризная и непредсказуемая, ты никак не угомонишься – всё размахиваешь своими “снежными платками”! Ты не самая красивая гора, но ведёшь себя так, словно тебе нет равных на всей планете. Тем не менее, я полюбил тебя, и всегда буду помнить те испытания и радости, которыми ты одарила меня».

Такой монолог пронёсся в моей голове, пока смотрел из окна автобуса на едва видимую в проём ущелья Хорконес трапециевидную снежную шапку. Эта бесплодная, изувеченная ветрами и временем каменная громада поселилась в моём сердце и, похоже, ещё долго будет сниться, тревожа и волнуя.

Автобус круто берёт влево. Бросаю на Аконкагуа последний взгляд.

Мне почему-то становится жаль её. Да, она величава и грозна, но… навеки прикована к одному месту. Я же, крохотная пылинка в сравнении с ней, имею великое счастье путешествовать и видеть на своём пути не только множество подобных ей великанов, но и весь мир.

Вот и сейчас снова мчусь. Куда? В Мендозу, хотя было бы разумней сразу махнуть через перевал в Чили – до неё от национального парка километров сорок. Но как покинуть Аргентину, не купив сувениров и картин, напоминающих о восхождении?! (В самом парке даже значков не продают.)

Лишь оказавшись в кресле автобуса, понял, как я смертельно устал. Гора высосала из меня все силы: их не осталось даже на то, чтобы просто смотреть в окно. Подумал: «Всё! Это восхождение последнее! Пора переходить на «маршруты заслуженных пенсионеров».

В Мендозе ситуация с сувенирами оказалась не намного лучше. Обойдя на следующий день почти весь центр, я только к вечеру разыскал магазинчик, в котором имелись значки, кружки и магнитики с изображением Аконкагуа. А о картинных галереях никто и понятия не имеет. Поразительно! Вокруг такие пейзажи – рисуй да рисуй! Неужели местным художникам не хочется заработать? Ведь сюда приезжают туристы со всего мира. Кто – продегустировать местные вина, кто – полазить по горам.

Бегая по улицам, я удивлялся тому, до чего легко переносится в этом городе жара: густые кроны огромных деревьев, растущих вдоль тротуаров с обеих сторон, не только прекрасно защищают горожан от солнца, но и создают приятный микроклимат. Этому способствует и то, что дороги, тротуары вымощены где натуральным камнем, где прочными искусственными плитками – город избавлен от тяжёлых испарений битума.

Бросилось в глаза обилие такси. Оно здесь муниципальное.

Машины выкрашены в желто-черный цвет, и каждая имеет бортовой номер. Судя по этим номерам, такси в городе порядка двух тысяч. Водители отзывчивы и не корыстны. Как-то остановил одного и показываю адрес. Таксист вместо того, чтобы воспользоваться возможностью подзаработать, вышел из машины и стал убеждать, что сеньору лучше пройти пешком: два квартала прямо и потом один – налево; зачем тратить деньги, когда туда всего семь минут ходу.

Несмотря на то, что в последние годы в Аргентине наблюдается постоянный спад в экономике (реальная годовая инфляция в 2012 году превысила 30%, а обменный курс доллара на чёрном рынке на 40% выше официального), я не видел ни одного угрюмого лица. Вообще, оптимизм – отличительная черта всех латиноамериканцев.

В Сантьяго выехал на следующий день в 9 утра. Билет стоит 230 песо (примерно 1000 рублей). По расписанию в 18.00 должны быть на месте. Нижний салон – просторный люкс, наверху потесней, но тоже комфортно, прохладно, хотя на улице уже плюс 30 и обзор пошире.

Миновав идеально ухоженные виноградники, въезжаем в предгорья Анд.

В этом районе горы рассыпчатые, по большей части из осадочных пород. Повсеместно видны следы свежих селей. Некоторые языки ещё не полностью убраны бульдозерами с дорожного полотна. Автотрасса идёт параллельно железной дороге, связывавшей две страны. В 1982 году её закрыли из-за нерентабельности. Но недавно правительства Чили и Аргентины подписали соглашение о реконструкции этой «железки».

Поразило то, что, хотя со дня прекращения движения минуло 30 лет, мосты, деревянные опоры, снегозащитные сооружения, не говоря о рельсах и шпалах, как стояли, так и стоят. Некоторые мосты даже свежепокрашены.

Дорога, плавно поднимаясь на протяжении трёх часов, наконец, нырнула в длиннющий тоннель, пронзающий водораздельный гребень на высоте около четырёх километров. Выехали из него уже в другом государстве – Чили! Стране, узкой, похожей на шило, полосой вытянувшейся вдоль тихоокеанского побережья аж на 4000 километров.

На перевале было пасмурно, моросил холодный дождь. Поскольку изрубцованные шрамами осыпей и лавовых потоков горы обрываются в сторону океана почти отвесно, спуск представлял собой змееподобный длиннющий серпантин, с едва разделяющимися по высоте петлями. Машины, по преимуществу большегрузные фуры, ползли по нему одна за другой столь плотно, что чудилось, будто это не караван автомашин, а гигантская анаконда, извиваясь, медленно сползает к воде.

Восемь километров от тоннеля до подножья хребта ехали более часа. На паспортный и таможенный контроль (весь багаж проверяли с собаками) ушло ещё три. Но это по-божески. Водители фур, вообще, по двое суток ждут своей очереди! (Автобусы пропускают вне очереди.)

Когда спустились с перевала, облака пропали. Выглянуло солнце. Сразу потеплело.

Склоны гор и берега бурунистой речки радовали пышной растительностью. Похоже, в Чили осадков выпадает побольше, чем в Аргентине. Это подтверждало и обилие воды в реке. На ней даже построено несколько плотин с электростанциями для местных нужд.

Изумили прозрачность и чистота воздуха. Он в Южном полушарии и так намного чище, чем в Северном, а тут синева просто хрустальная!
Ого! Так здесь и железная дорога функционирует! Вон тепловоз с тремя платформами нырнул в тоннель правей гигантской расщелины-промоины. Молодцы, чилийцы! Всё у них в работе!

Автотрасса, ведущая в Сантьяго, проходит по широкой долине, исполосованной тысячами зелёных, аккуратно подстриженных рядов виноградника. Их тут, пожалуй, больше, чем в окрестностях Мендозы!

Столица Чили укрылась в двух котловинах, обрамлённых беловерхими хребтами. В одной обосновалась промзона, в другой – сам город. Он считается одним из красивейших в Латинской Америке. Неслучайно Сантьяго имеет титул «Младший брат Парижа».

В Чили, как и в Аргентине, говорят на испанском языке, только побойчее. Зная порядка двадцати испанских слов, и, при необходимости выуживая из дырявой корзины памяти кое-какие английские, смысл того, что говорят, я худо-бедно улавливаю. Но порой, как ни напрягаюсь и ни таращу глаза, не могу понять собеседника. Остаётся только тупо улыбаться. Тем не менее даже в таких случаях при достаточной настойчивости общий язык найти можно. И всё же, скорее бы в Рио, к верному другу и выдающемуся лингвисту Эмилю – для него этих проблем не существует.

Поскольку автобус прибыл в столичный автовокзал с большим опозданием, ознакомление с достопримечательностями столицы отложил до утра.

Шагая к центральной площади Пласа де Армас (Площадь Оружия – площадь с таким названием есть во всех южноамериканских городах), на которой стоят Дом губернатора и Национальный исторический музей, я увидел вывеску «Продажа авиабилетов». О! Какая удача! Мне ж так и так надо покупать билет в Рио-де-Жанейро** – именно из этого города мы с Эмилем полетим домой. Но очаровательные девушки, мило улыбаясь, огорошили стоимостью: 1006 долларов!

Платить такие деньги за 3000 километров мне было жалко, и я вернулся на автостанцию. Билет на автобус оказался в шесть раз дешевле (180 долларов), но вот беда: он отходит уже через три часа. Ещё смущала необходимость трястись до Рио двое с половиной суток. Что делать?.. Следующий рейс только через пять дней!.. Очередь волнуется – чего так долго?.. Всё! Решено! Беру! И, как выясняется, правильно делаю – этот билет оказался последним.

Пробежавшись по запруженным горожанами и гостями столицы улицам, я буквально на ходу покупаю на память чилийское пончо, поделки, местное вино для Эмиля и залетаю в автобус. Спасибо диспетчеру: зная, что должен ехать русский дедок, он задержал рейс на 15 минут.

**Рио-де-Жанейро в переводе означает… Январская Река

Второй раз за сутки пересекаю Анды, только в обратном направлении. Теперь времени зря не трачу: до самого захода солнца фотографирую горы, каньоны, алмазные клинки водопадов, воду, пенящуюся в выбитых ими каменных котлах. Когда закат запалил высоко взлетевшие перья облаков, стюард разнёс ужин и поставил диск с местными песнями.

Тут чилийцы сразили меня наповал: почти половина пассажиров стала с удовольствием прочувствованно подпевать исполнителям – любит народ свои песни! Подпевали с чувством и без единой фальши. Была полная иллюзия, будто поёт профессиональный хор. Надо признаться, испанские песни мне всегда нравились своей эмоциональностью и мелодичностью.

Спать в удобных креслах под пледами из шерсти альпака было не так уж и плохо. Великолепная организация и хороший сервис пассажирских перевозок – приятная особенность всех латиноамериканских стран. Чистые, комфортабельные автобусы (тут их называют омнибусами) ходят практически до каждой деревни. Автостанции в городах большие: рассчитаны на одновременный приём до сотни машин! На междугородних рейсах автобусы двухэтажные, с кухней, туалетом. Каждому пассажиру выдаются наушники для прослушивания музыкальных программ. В этом автобусе их было тринадцать. На семи – классическая музыка, на четырёх – испанские народные песни и по одному каналу на мировую эстраду и рок.

Дороги неплохие, но платные. Интенсивность движения невысокая. Интересно, что среди легковых машин больших немного. Преобладают малолитражки.

Утром нашему взору открылась уже совсем иная картина: ровная как стол, бескрайняя равнина – пампа, местами залитая водой.

Она простиралась на восток и на юг на многие сотни, а может, и тысячи километров. Ухоженные поля, разделённые жидкими перелесками, чередовались с бесконечными, размашистыми пастбищами, усыпанными точечками коров.

Их было так много, а людей так мало, что казалось, будто не люди, а коровы – хозяева этой страны. Там, где равнина затоплена, стада пасутся, стоя по колено в воде. Трава такая высокая, что из неё только рога торчат.

Проезжая редкие города, видим поселения социального жилья: простенькие однотипные домики из кирпича, довольно плотно приставленные друг к другу. Что странно – людей в них почти нет.

Меня, радиоинженера по образованию, в дороге особенно радовало обилие антенных мачт. Их тут в разы больше, чем в России. Между прочим, правильно поступают, что делают ставку на радиорелейную связь: она намного дешевле и требует меньше времени на организацию, чем кабельные линии. Всего-то дела – поднять на шарнирной опоре мачту, зафиксировать её оттяжками, установить антенну и подключить приёмопередатчик.

Чем дальше, тем сильней пейзаж напоминал африканскую саванну. Местами сходство настолько велико, что невольно ждёшь появления среди одиночных, с эллипсообразными кронами, деревьев жирафа или бегущих антилоп гну.

По времени захода солнца понимаю, что уже заметно сместились на восток.

РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО – МЕЧТА ОСТАПА БЕНДЕРА

Впереди, ломая монотонность равнины, показались первые горбинки холмов. Я облегчённо вздохнул: значит, скоро Бразилия и конец многочасовым истязаниям моего мягкого продолжения спины!

Границу пересекли в лучах восходящего солнца. На КПП две дородные сотрудницы таможни перетрясли почти весь багаж (мой рюкзак их не заинтересовал) и раскопали-таки несколько запрещённых к ввозу грузов. Пока прошли все формальности, в результате которых половину изъятого, к радости владельцев, вернули, прошло три часа. Тем не менее настроение у всех по-прежнему приподнятое.

По качеству отделки и размерам здания КПП было понятно, что въезжаем в богатую, с мощной экономикой страну. Даже растительность ожила: сменила блёклый, салатного цвета наряд на ярко-изумрудный.

Тут уже во всю властвует тропическая сельва. Стволы деревьев стоят так густо, что листья растут только в верхнем ярусе. Впечатляет непривычное сочетание хвойных деревьев с пальмами: это придаёт здешним лесам особую прелесть.

И дорога изменилась: двухполосная в Аргентине, тут она расширилась до шести полос, и была такой чистенькой, как будто её только вчера открыли для движения. Трава на откосах коротко подстрижена. На разделительной полосе – цветущие кустарники. На обочинах – ни одной бумажки или пустой бутылки (!). Вся страна дышала свежестью. Такую ухоженность я встречал только в вылизанной Швейцарии. Теперь понятно, почему сидящая рядом со мной женщина с такой гордостью заявила: «Я – бразильянка!»

Дальше, почти до самого Рио-де-Жанейро, трасса пролегала по гористому побережью Атлантического океана, изрезанному лазурными заливами.

Ого! Что я вижу! У дороги – автосалон и на нём красуется родное: «КАЛИНА». Вот это да! АвтоВАЗ и сюда добрался. Чертовски приятно!

Зажатый между лесистыми конусовидными горами и океаном, любимый Остапом Бендером Рио-де-Жанейро показался лишь утром следующего дня. Больше всех этому событию обрадовалась моя измученная долгим сидением попа.

Вот и громадный терминал автостанции. Спрыгиваю на платформу, и тут меня обдаёт таким влажным жаром, что после прохлады, царившей в салоне автобуса, я на некоторое время буквально столбенею. Получив рюкзак, иду искать отель «Родовиариа» – именно в нём остановился Эмиль.

Город в первые минуты меня разочаровал: улицы захламлены, прямо на бетоне спят полуголые люди. Смотреть на их грязные тела и слипшиеся волосы без содрогания невозможно. Те, что выспались, сидят возле урн и трапезничают добытыми из них остатками еды, нисколько не смущаясь прохожих. И этих остатков, похоже, немало: ребята весьма упитанны.

После сотен километров идеального порядка и чистоты столь дикая картина особенно коробила.

Отель нашёл довольно быстро. Мне повезло: непоседа Эмиль оказался в номере. Хотя трудно назвать номером душную клетушку размером в пять квадратных метров. Особенно если учесть, что на этой площади, кроме кровати, втиснуты ещё туалет и душ. Правда, цена терпимая: 60 долларов. В остальных отелях не меньше 200. Такие высокие цены – последствие только что завершившегося карнавала. Я оформил точно такой же номер по соседству.

Чтобы не сойти с ума от стоящей в «комнате» жары, каждые пятнадцать минут встаю под душ и, не вытираясь, ложусь под струи разгоняемого потолочным вентилятором воздуха. Когда, наконец, пришёл в себя от рекордной по продолжительности поездки, а расплющенная задница восстановила былую форму, отправились с Эмилем в центр города. Удивила большая стоимость билета в городском автобусе – 3 реала (примерно 50 рублей). По всей видимости, это связано с высокой ценой бензина (более 50 рублей за литр).

Сойдя на конечной остановке, первым делом отправляемся на знаменитую Копакабану.

Это не только известный всему миру пляж с белоснежным песком, но и длинный ряд фешенебельных отелей и многоэтажных домов популярных среди бразильских писателей, артистов, политиков, крупных бизнесменов, отделяемый от пляжа и Атлантической Авеню и широкой набережной, красиво вымощенной натуральным камнем. На ней в тени кокосовых пальм млеют полицейские в шортах и рубашках с короткими рукавами. Возле каждого – велосипед. Тут же курсируют туда-сюда многочисленные любители бега трусцой. Кто-то пьёт прохладное кокосовое молоко.

На пляже жарятся, сидя в шезлонгах тысячи отдыхающих. Между ними лавируют торговцы мороженым, напитками и разной мелочёвкой. По краям песчаной косы – футбольные поля и волейбольные площадки с освещением. Бразильцы всех возрастов играют здесь до поздней ночи.

По набережной прогуливаются холёные сеньориты и сеньоры с разномастными собачками и псами на поводках. У некоторых по две и даже три. Один безупречно постриженный пудель вдруг замер. Дама тут же достала из сумочки газету и быстро постелила на плитку. Когда собака освободила кишечник, газета со всем содержимым перекочевала в ближайшую урну, и милая парочка продолжила прогулку. Да уж! Есть чему поучиться!

Но что это? О Боже! И здесь валяются (именно валяются, по-другому не скажешь), раскинув руки от блаженства, бомжи.

В России они тоже есть, но наши стараются быть незаметными, стыдятся своего положения. Здешние же ведут себя как хозяева жизни, поглядывают свысока и даже вызывающе.

Видя всё это, понимаешь, что блеск и нищета в Рио сосуществуют параллельно, практически не пересекаясь и не замечая друг друга.

Атлантический океан здесь, в отличие от Буэнос-Айреса, где он ржавого цвета, довольно прозрачный, с приятным изумрудным оттенком на глубоких местах.

Освежившись в его прохладе и помассировав тело резкими ударами прибойной волны, улеглись с Эмилем позагорать на влажном, спрессованном накатами волн песке (лежать на раскалённом пляже было невозможно, а денег на шезлонг жалко). Только теперь появилась возможность расспросить моего друга о его впечатлениях от бразильского карнавала.

На главный карнавал в Рио-де-Жанейро он всё же опоздал. Зато побывал на карнавале в Сан-Пауло – самом крупном городе Бразилии, и в городке Флорианополисе. Оказывается, карнавальные традиции в этой стране весьма разнообразны. Если в Рио карнавал – это красочное представление, включающее в себя шествие в пышных, богато украшенных костюмах, исполнение самбы, конкурс на лучший наряд, то в крупных городах – просто костюмированные шествия. В небольших же – это гигантская дискотека, на которой тысячи молодых, раскрашенных людей, одетых по-пляжному или облачённых в карнавальные костюмы без изысков (у ребят, как правило, это просто женские платья, у девушек же фантазия побогаче) с очаровательной непринуждённостью веселятся под оглушительную музыку, занимая центр города с вечера до утра.

Зато на следующий день город пуст до обеда – все спят. Эту вакханалию, граничащую с массовым психозом, мой друг до конца так и не выстоял. Понравилось то, что всё происходило весьма пристойно, никто не задирался и не приставал. Каждый расслаблялся, соблюдая рамки приличия. Правда, разик неприятный эксцесс всё же произошёл: один парень от жары настолько одурел, что воткнул в товарища шампур. К счастью, обошлось лёгким ранением.

Стоящее в зените светило пекло так, что мы уже через час покинули пляж и отправились в турне по магазинам – покупать сувениры. Рио оказался очень зелёным городом, но вот цветы в нём почему-то напрочь отсутствуют. Их не видно ни на улицах, ни на площадях. Лишь во дворах изредка полыхнут бугенвилии.

Неожиданностью для нас было и то, что местное население не носит головных уборов. Если увидел кого в шляпе или феске, то на 99% – это турист. В Рио, кроме бомжей, есть ещё одна любопытная порода людей – чиновники. Жара под сорок, они же важно вышагивают в наглухо застёгнутых костюмах при галстуках и портфелях. Люди в футляре! Поразительно, но они даже не потеют! Может, это переодетые инопланетяне?

Вскоре обнаружилась очередная странность для города, нашпигованного туристами со всего мира, – отсутствие сувениров. Проходив до позднего вечера (магазины из-за жары с 13 до 17 часов закрыты), мы уже отчаялись что-либо найти, когда вышли на бесконечный «Арбат» с разбегающимися во все стороны пешеходными, захламлёнными бытовым мусором улицами. Первые этажи – сплошь магазинчики.

Обрадовались: уж тут-то сувениры должны быть! Заходим в один, второй, третий и понимаем, что они схожи, как однояйцовые близнецы, и ни в одном нет даже намёка на сувенирную поделку. Мы в отчаянии! Тем не менее продолжаем поиски. И вот в одной неприметной лавке наряду со всякого рода мелочёвкой обнаруживаем подобие памятных значков и брелоков. Правда, низкого качества, но выбора у нас нет – сметаем всё подряд.

С утра продолжаем знакомство с городом. Увидев высоченную четырёхгранную, ячеистую, усечённую пирамиду тёмно-коричневого цвета, напоминающую пирамиду майя, зашли внутрь.

По деревянному распятию Христа, кресту из стекла на потолке и цветным витражам, крестообразно рассекающим грани сверху донизу, а также несчётным рядам скамеек, сообразили, что это костёл. На одной из табличек прочли: «Кафедральный собор Метрополитана». Архитектурное решение простенькое, я бы сказал, примитивное, но огромное пространство над головой создавало особый душевный настрой.

Надо ещё отметить, что пробок в городе нет. И это притом, что на многих улицах для велосипедистов выделена отдельная дорожка.

Разумеется, нельзя было не побывать и у главной достопримечательности Рио-де-Жанейро – статуи Христа-Спасителя, широко распростёршего руки над городом. Поскольку Эмиль уже поднимался к ней, отправился один. Тут хочется сказать несколько слов об отзывчивости и предупредительности бразильцев. Пример? Пожалуйста!

В автобусе говорю водителю: «Мне к Христу-Спасителю». И все пассажиры каким-то образом уже знают о том, что едет русский, и дружно следят, чтобы я не прозевал нужной остановки. Один из них сошёл вместе со мной и не успокоился, пока не подвел меня к микроавтобусу, доставляющему туристов поближе к вершине горы, на которой воздвигнута статуя.

А однажды после того, как мне объяснили дорогу, я, пройдя метров сто, стал подниматься не по той лестнице, меня догнали и ещё раз показали, куда надо идти (выходит, этот человек, беспокоясь, правильно ли я понял, всё это время наблюдал за мной). Так же внимательны аргентинцы и чилийцы. Вообще, простые люди в Южной Америке в своём большинстве очень милы и добросердечны. Расшибутся в лепёшку, но постараются помочь. Нет в них озлобленности, агрессии. За всё время я ни разу не слышал, чтобы кто-то ругался, ссорился. Всё как-то с шуткой, улыбкой.

При этом горожане свои язвы хорошо знают: идёшь по улице с фотоаппаратом на груди, и каждый третий будет советовать убрать его подальше с глаз. Криминальная обстановка в Бразилии, как и по всей Латинской Америке действительно напряжённая.

Когда мы в Буэнос-Айресе переходили с одного автовокзала на другой, меня обогнал паренёк и стал тыкать пальцем в плечо. Поворачиваю голову и вижу, что рубашка покрыта зеленоватой, похожей на птичьи экскременты, жидкостью. Я махнул рукой, мол, пустяки! Но тот не унимается: показывает на испачканные брюки и протягивает несколько салфеток. Тут я вспомнил, как в 2011 году в столице Эквадора при схожей ситуации Костя Мержоев с Колей Коваленко, участники кругосветки «Огненный пояс Земли», остались без профессиональной камеры: когда их облили с балкона дерьмом, они остановились, чтобы прийти в себя от шока и вытереться. Их тут же обступили «сердобольные прохожие», с тряпками… В итоге – пропал фотоаппарат.

Так что не трудно поверить в то, что на окраинах Рио, в так называемых фавелах, являющихся государством в государстве, ещё совсем недавно городская администрация не имела никакого влияния. В них действовали свои законы. Процветала торговля оружием и наркотиками, а криминальные группировки выясняли отношения с автоматами в руках. Их многомиллионные обороты позволяли подкупать любую полицию. Но в начале XXI века, разгул преступности в фавелах достиг такого размаха, что власть вынуждена была объявить бандитам настоящую войну с привлечением не только полиции, но и армейских подразделений. Хорошо вооружённые бандиты, повязанные железной дисциплиной (за проявленную слабость – публичная казнь), отчаянно сопротивлялись. Сбивали армейские вертолёты, взрывали полицейские машины, расстреливали из засад патрули. Чтобы запугать, подчинить население, поджигали пассажирские автобусы, а тех, кто выпрыгивал из окон, расстреливали из автоматов.

Накал сражений был столь велик, что президенту пришлось вводить танки и задействовать авиацию. Только после этого правительственным войскам удалось сломить сопротивление и дать возможность городским властям приступить к налаживанию в трущобах нормальной жизни.

Теперь предприимчивые бразильцы возят туда туристов. Мы с Эмилем тоже решили посетить самую большую фавелу – «Росинья», насчитывающую 50 тысяч жителей. Она занимает большой холм на окраине города. Домики, разделённые узенькими улочками-лестницами, сползая с макушки холма, бессистемно разбегались по всему подножью.

Гид пояснил нам, как рождаются такие трущобы. Технология проста: приезжающие из деревень в Рио в поисках лучшей доли бедняки селятся на свободной окраине. Построив подобие домика, владелец за пару тысяч долларов продаёт крышу другому бедняку, который возводит на ней собственную лачугу, а крышу тоже продаёт. Так вырастают целые башни. Разумеется, в них нет канализации, не соблюдены противопожарные и санитарные нормы. Мы это учуяли издали. (Как ни странно, именно в такой грязи и нищете, вопреки всему, родилась когда-то зажигательная самба).

Но и налогов жители фавел не платят. На нелегальные подключения к электричеству власть смотрит сквозь пальцы. Заигрывая с такими неуправляемыми территориями, она дошла до того, что если глава семьи угодил за решётку, то семья получает неплохое пособие. Многие «кормильцы» так и делают: украл, сел в тюрьму и – порядок: домочадцы накормлены.

Вот такой он Рио – блеск и нищета одновременно!

Но вернёмся к Христу-Спасителю.

Это циклопическое творение из светло-серого камня высотой 39,6 метров (наша Родина-Мать выше на 50 метров!), бразильцы возвели в честь 100-летия независимости (1822–1922 годы) на скалистом пятачке самой высокой горы в Рио – горе Корковадо (710 м). К громаде памятника ведёт крутая извилистая лестница в 220 ступеней. В толще пьедестала – часовня.

От статуи веет торжественностью и чистотой. Глядя на неё, трудно поверить, что это – творение человеческих рук. Поскольку пятачок, обрамляющий статую, крохотный, чтобы увидеть Христа целиком, приходится сильно запрокидывать голову.

Со смотровой площадки открывается великолепный обзор на мегаполис. Я не любитель городских пейзажей, но фантастическая красота Рио-де-Жанейро даже у меня вызвала безумный восторг. Этот город столь величественен и неповторим, что способен потрясти даже самого флегматичного человека! (У нас на Дальнем Востоке есть его уменьшенный аналог – красавец Владивосток.)

Любуясь восхитительной панорамой, гармонично сочетающей в себе белокаменные высотки, богато украшенные дворцы, бирюзовые бухты, обрамлённые золотистым овалом песчаных пляжей, зелёные склоны крутых гор, клыкастые скалы, я невольно подумал: «Какой хороший вкус и воображение имел человек, основавший здесь город!» До того удачно выбрано место!
Поднялся по канатной дороге и на торчащую посреди залива макушку знаменитой Сахарной Головы.

Из окна кабины с ужасом взирал на отчаянных скалолазов, карабкавшихся на одних пальцах без страховки по отвесной стене.

По пути в отель успел осмотреть ещё одну достопримечательность – старинный акведук Аркос де Лапа, служивший прежде горожанам высотным каналом для подачи воды в центр города.

Ну вот, всё запланированное осмотрели, сфотографировали.

Теперь можно и домой. А к сердцу уже подкрадывается тоска по недавно оставленным горам, по коварной и капризной Аконкагуа. И я знаю, что эта тоска вскоре погонит меня к новым вершинам. Наверное, всех людей тянет к Вершине. Она у каждого своя. Для кого-то это изобретение колеса, для кого-то – ракетного двигателя, для кого-то – открытие новых земель, для кого-то – олимпийские рекорды, для кого-то – сад с цветами. А для меня это – горы! Про них точнее и лучше всех сказал Владимир Высоцкий: «Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал!»

Так что… до будущей горы!