Путевые заметки Камиля Зиганшина. Пача-Мама

До обеда занимались в консульстве Боливии оформлением визы. Она выдаётся бесплатно, но потрудиться пришлось изрядно. Сначала, в поисках ксерокса, обегали весь центр. Найдя его, сделали копии паспортов, сертификатов о прививке, авиабилетов. Потом через Интернет заказали гостиницу в Ла Пасе и два часа ждали, когда пришлют подтверждение. Затем сфотографировались и только после этого нас записали в очередь к консулу.
Он оказался важным и спесивым буквоедом, упивавшимся своей безраздельной властью над людьми — ничего не объясняя, чиркает и говорит «Не правильно, переписать!». Причём, как большинство испаноговорящих общаться на английском отказывается, хотя и понимает. (Вобщем-то правильно делает – мы же в Южной Америке). Ладно Эмиль языки знает и мы с третьего захода заполнили и мудреную анкету и заявление. Иначе не видать бы нам Боливии. Либо пришлось с пограничниками договариваться. Хотя это бессмысленно. Впустить, может, и впустили, да потом как без отметки в паспорте выедешь?
Когда необходимая отметка в паспорте появилась, до отправления последнего автобуса в Боливию оставалось тридцать минут. Простимулировав таксиста возможностью получить хорошие чаевые, мы всё же успели вскочить в него.
Первую половину пути ехали по берегу озера. Узкая лента земли между дорогой и водной гладью вся в лоскутках миниатюрных золотистых полей созревшего ячменя.

Крестьяне серпами срезали стебли тугими колосьями и ставили их снопы – картина из давнего деревенского детства.

Справа по склонам гор бродили тучные стада коров, отары овец.
На границе нас ожидала уже привычная беготня между пропускными пунктами с полосатыми шлагбаумами – оплачивали сборы и делали отметки в паспортах «вышел – зашёл». Завершающим аккордом был дотошный шмон рюкзаков на предмет контрабанды. Наконец, трогаемся и через полчаса въезжаем в уютный боливийский курортный городок Копакабана, прилепившийся на крутом скате, застроенном двух-трёх этажными отельчиками в колониальном стиле.
Мы и поселились в отеле «Колониал» за 6 долларов на двоих! (90 рублей с человека!). Цены против наших просто смешные! И ведь не разоряются – даже неплохо, я бы сказал, живут! Почему ж у нас так дорого?
По улице заставленной сувенирными лавками, уже в сумерках спустились к бухте в расчёте на приятную прогулку по набережной. Но здесь нас ожидало разочарование - «набережная» представляла собой захламлённый, покрытый грязными колдобинами берег, погружённый, к тому же, в виду отсутствия фонарей, во мрак. Контраст разительный: наверху шикарные отели, а внизу такое убожество, что не то, что гулять, ходить — страшно. Несуразица какая-то. Обычно набережные в городах - самая красивая и обустроенная зона с ресторанами, кафе, уютными сквериками. Так что ужинали без «вида на море».
Кстати, Боливия до 1824 года входила в состав Перу. Но после разгрома испанских колониальных войск борцами за независимость под предводительством Боливара и Сукре, Перу была разделена на две части, образовавшие новые государства – собственно Перу и новое — Боливию. Здесь, как и в восточной части Перу, большинство населения – индейцы, уклад жизни которых не изменило даже 300-летнее испанское владычество. В Андах живут кечуа, а в окрестностях озера Титикака – аймары. И большинство из них до сих пор говорят на родных языках.
Утром спустились в бухту, сплошь забитую лодками и яхтами, и на скоростном катере помчались к острову Солнца.

На карте его контур действительно напоминает солнце: от центральной части во все стороны расходятся, причудливо извиваясь, узкие полуострова.

Максимальная высота острова порядка 300 метров. На восточной стороне в уютных бухтах приютились три селения. Проплыв два первых высадились в последнем.

Мелкий песок, раскалённый высоко стоящим солнцем, лениво окатывали мягкие кулачки волн. У домов в пыли рылись куры.

Загорелые старики неторопливо беседовали о чём-то своём. Безмятежная тишина, покой царили вокруг. Проводник по каменистой тропе повёл нас к руинам цитадели на вершине холма.
От открывающихся в пути красот мы то и дело замирали от восторга:

так живописны были скалистые берега, украшенные мазками сочной зелени; прозрачные бухты с изумрудной водой, сквозь которую отчётливо просвечивались разбросанные в беспорядке каменные глыбы и тёмно- зелёные поля водорослей; зеркальная гладь озера, вздымающийся за ним до самых небес хребет в серебристой насечке ледников.

Здесь Титикака был особенно похож на наш Байкал в летнюю пору. Суровый, могучий и царственный. А бухты – точь в точь как в Приморском крае на побережье Японского моря.


Местные руины после Мача-Пикчу и Ольянтайтамбо не произвели впечатления.

Отдохнув на каменных стульях

и пофотографировавшись



спустились обратно и на катере вернулись к первой овальной бухте с высоченным, украшенным мощными скальными выходами, берегом.

На кручах в тени деревьев повсюду лепятся в беспорядке глинобитные хижины.

На вершину острова, представляющую собой пологое плато, застроенное домами с крошечными земельными наделами, поднимались вместе с ламой и индейцами нёсшими мешки с цементом.

На самой высокой точке стоял хиленький крест, угадывались остатки древних каменных построек.



Переведя дух — запыхались изрядно (сказывалась высота в 4000 метров), отсняли на видео восхитительную панораму Титикака, обрамлённого горами, особенно высокими и заснеженными — в той стороне, где, судя по карте, находится столица Боливии — Ла-Пас.


Ночевали в крытой соломой хижине за 20 боливиан (80 рублей!) на двоих.

Рядом, прямо на краю отвесного обрыва, душ с бочкой воды на крыше, отдельно туалет, в котором через дырку в полу можно лицезреть плещущееся внизу, метрах в двадцати, озеро. М-да! Живо представилась: островитянин справляет нужду, а под ним проплывает лодка с туристами…
На ужин черноокая хозяйка приготовила нам изумительную на вкус местную форель и подала её с зеленью и с бутылкой холодного боливийского вина. Яркие звёзды, чёрный бархат высокогорного озера, ласковый ветерок, терпкое вино – что ещё надо для счастья?

Весь следующий день, отключившись от всех забот, продолжали упиваться окружающими нас красотами и царящим покоем.

Слушали шёпот мерно накатывающих на берег волн — казалось, что это шелестит бегущее мимо нас Время. Мечтательно созерцали парящие в ультрамариновом океане полупрозрачные перистые облака, рассекающие «усами» гладь озера носатые суда, сплетённые из тростника.





Представлялось, как на таком же судне плыла к острову Пасхи команда Тура Хейердала вместе с нашим незабвенным Юрием Сенкевичем.

Загорали. Купались – пекло так, что холодная вода Титикака казалась благом.

В голове вертелся идиотский каламбур «Над островом Солнца — слепящее солнце».Опять фотографировались и рекламировали любимое информационное агенство,


поднимали флаг Башкирии.


А вечером я пожинал плоды своей беспечности: тело покрылось водянистыми волдырями и последующие двое суток я отлёживался в этом шалаше,
где меня не покидало ощущение, что живот и спину поливают кипящим маслом. (Эмиль избежал моей участи поскольку благоразумно отсиживался после полудня в тени дерева). Что на это сказать? Наверное, больше всего подойдёт такая фраза — «Дуракам закон неписан!». Знал же, что на высоте 4000 метров ультрафиолета бездна! Так нет — надо на себе убедиться.

На этом завершаю. Как только кожа облезет, расскажу, что мы увидели на самом дне кратера вулкана.
Ваш легкомысленный писарчук Камиль.