Путевые заметки Камиля Зиганшина. Пача-Мама

Когда вся группа собралась на катере, мы направились к следующему острову – острову Такиле. Боковой ветер раскачивал судно так, что вскоре все мои спутники стали испытывать нарастающие приступы тошноты. Меня же выручала привычка к болтанке, приобретённая ещё когда ходил матросом на китобойце «Вольный».
Чтобы волна не перехлестывала через борт, рулевому приходилось держать нос катера навстречу ветру. Получалось, что мы шли к острову не прямо, а под углом 45 градусов. Минут через пять после того, как в бак залили солярку из запасной канистры, мотор сначала простужено зачихал, а затем и вовсе заглох. Обрадованные волны стали раскачивать нас, как в люльке. Срываемые ветром с пенных гребешков брызги, щедро окропляли пассажиров. Вскоре уже половина из них, отрешившись от всего, лежала на скамьях с лицами бледно-зелёного цвета. Помощник моториста (сам моторист копался в моторе, что-то бормоча – то ли молился, то ли поминал нечистую силу) принялся протирать лица лежащих спиртом. Тех, кому было совсем плохо, заставлял дышать сквозь смоченную в спирте тряпочку. Удивительно — это помогало. Люди оживали.
Ветер, тем временем, шквал за шквалом набирал силу и достиг уже резиновой упругости. Тяжёлые волны, утратив степенную размеренность, набрасывались на катер крутыми валами, временами перехлёстывающими борт. Вода быстро прибывала. Тяжелея, посудина осаживалась всё ниже и ниже. Я обшарил глазами внутренности катера в надежде увидеть спасательные круги, но увы — их не было. В воображении невольно возникла жуткая картина: заполненный водой катер плавно покачиваясь, идёт ко дну и следом, медленно погружаются в многометровую бездну наши тела. Из памяти некстати всплыла информация о том, что глубина Титикака более трёхсот метров!
Перспектива убедиться в достоверности этой цифры меня так взбодрила, что я, вылив за борт сок из полутора литрового пакета, срезал боковину и принялся лихорадочно вычерпывать воду. Моторист одобрительно кивнул. Ко мне присоединился Эмиль, а за ним все кто ещё были в состоянии двигаться.
После долгих безуспешных попыток запустить движок, моториста осенило (у меня эта мысль уже мелькала, но я почему-то постеснялся довести её до индейца) – он перекинул шланг на второй бак. И мотор, выпустив пару клубов чёрного дыма, вдруг ритмично затарахтел. Этот долгожданный стук был для нас слаще аккордов самой гениальной симфонии. Все просияли, как дети, чудом избежавшие родительского наказания. Повеселевший индеец поставил катер носом к волне и пошёл по косой к чернеющему острову. А мы бросились довычерпывать остатки воды.
Когда сошли на остров, индейцы опустились на колени и, поцеловав землю, осенили себя крестным знамением.


Остров Текиле заселён гораздо плотнее и по всему периметру, хотя по размеру меньше Амантани. Этот остров прославился тем, что вязанием здесь занимается исключительно мужская часть населения. Когда шли по проулкам, было удивительно видеть сидящих на стульчиках, несмотря на сильный ветер, колоритных, с классическими индейскими чертами мужчин, в грубых пальцах которых, быстро мелькали, поблёскивая на солнце, спицы.


Главный источник шерстяных ниток – пасущиеся повсюду овечки.


Правда какие-то карликовые, почти игрушечные. И национальная одежда у индейцев здесь иная. У мужчин чёрные брюки и белые, с чёрным пополам, жилетки. На головах вязаные шапочки-колпаки. В свешивающемся на бок кончике хранятся листья коки. Если шапочка с поперечными цветными полосами, это значит, что мужчина семейный. Женщины, даже девочки, укрыты чёрными домоткаными платками, украшенными увесистыми кистями.
На площади ко мне подошли две такие девчушки.




У них были славные, умильные личики и я угостил каждую шоколадкой. Они засунули их в кармашек и, решив, что дядя добрый, стали клянчить ещё и денег. В кошельке у меня было с десяток мелких монет - высыпал все в протянутые ладошки. Взвизгнув от счастья, девочки убежали к подружкам хвастаться свалившимся богатством.
Возвращались в Пуно в сопровождении волнистого отражения остроносого месяца. Ночью снилось будто кто-то тянет меня за ноги на дно. Я отчаянно хватаюсь за мокрую верёвку, но она выскальзывает и тело погружается в чёрную бездну. Проснулся весь в поту и долго не мог прийти в себя.

Пока!
Следующая встреча состоится в Боливии.
Ваш покорный слуга Камиль.